Размышления об Орловской кукле
Мадонна или Матушка?
Моя кукла, сделанная по описанию из книги Котовых "Русские обряды и традиции. Народная кукла"Эту куклу очень быстро окрестили Орловской мадонной
. Обычное дело – при знакомстве с другими культурами наш народ с большой охотой перенимает разные диковинки и осваивает их, то есть - делает своими. Знаменитые на весь мир Вологодские кружева, самовар и косоворотка – известные примеры такого заимствования. Это хорошо и естественно – ведь для того и появляются отличные идеи, чтобы распространиться по всему миру на благо людям. Но когда перенимают без освоения, когда просто переносят что-то с одной почвы на другую, тогда хорошая идея с чужими корнями костью застревает в горле родной культуры, режет глаза, как аляповатая заплатка. И сразу же в обществе появляются два противоположных лагеря, непримиримо спорящих между собой – перенимать или не перенимать опыт других народов.
Но если думать в таких примитивных рамках, верного решения найти не удастся. Мышление начинается не с выбора да-нет
, а с главного детского вопроса – почему? Почему на вологодское кружево смотришь с восхищением, а пузатый Дед Мороз в короткой шубке и штанишках заставляет недовольно морщиться? Почему итальянцам в голову не придёт назвать картину Рафаэля Сикстинской Матушкой, а наши женщины рассказывают друг другу, какие подарки положил их детям под ёлку Санта Клаус? Почему чужое слово звучит для многих значительнее, весомее, даже поэтичнее своего?
Причин несколько. Первая и главная из них – люди не умеют говорить на родном языке. Многие слышали скрипку, и им знакомы чудные звуки этого инструмента. Но далеко не все знают, какой противный писк и скрежет рождает смычок неумелого ученика. Так и язык – что красивого способен сказать на нём тот, кто даже простую грамотность не считает нужной? Повседневный язык сейчас настолько убог, что прекрасные и полновесные родные слова выглядят в речи так же нелепо, как бриллиант на грязном переднике из мешковины. А вот слова иноязычные вполне к месту: украсить – не украсят, но хоть блеску придадут. Наподобие ходовой монеты, одинаково блестящей и ценной и в потрёпанном, и в новом кошельке.
Вторая причина кроется в обыкновенном свойстве нашего мозга: всё незнакомое, непонятное и просто новое обращает на себя внимание и поэтому кажется ярче привычного. Чувство прекрасного очень слабо у большинства людей – редко кто может всегда восхищаться красотой осеннего леса, которую уже сотни раз видел. Большинство замечает эту красоту лишь от случая к случаю. Знакомая, много раз виденная картина им надоедает, кажется серой, и главное, что их притягивает – новизна. Всё новое оживляет наш мозг. Откуда взялось это свойство, понятно – как без него первобытный охотник мог бы заметить опасность, возможно, смертельную? Как выследил бы дичь, если бы красочность палой листвы отвлекала его от недавних следов зверя? Так вот и с родными словами – люди очень скоро перестают замечать их прелесть, музыкальность, смысл их корней и стремятся заменить надоевшее чем-то новеньким. Неважно, каким – лишь бы новым. И бездумно подхватывают мелькнувшее свежее словечко, поскольку им безсознательно приятна его новизна.
Третья, и самая грустная, причина связана со второй – это поверхностное мышление без всяких попыток заглянуть вглубь и разобраться в сути вопроса. А ведь суть эта несложна – глупо отказываться от хорошего, придуманного соседом, если у тебя такого нет. Но перенимать это хорошее бездумно, без творческой переплавки, или хватать всё новенькое без разбора и только затем, чтобы заменить им привычное, может только ленивая, поверхностная душа, не способная чувствовать красоту мира. Тогда вот наша родная матушка, мамонька, матынька, матунюшка, мамушка легко заменяется звучной
итальянской мадонной, но вместо высокого штиля
получается то самое смешенье языков: французского с нижегородским
, о котором с язвительной горечью писал ещё Грибоедов. Именно это и грустно.
Безручка
Кукла Галины ВоронченковойА знаете, на кого похожа эта кукла? На Безручку* – героиню одноименной русской сказки. По подлому навету ей отрубили руки, потом изгнали из дома, а грудного сына привязали к груди, ведь иначе она нести его не могла. Идёт Безручка по лесу и плачет – надо ей перепеленать младенца, да рук нет...
В книге Котовых написано, что у Орловской куклы нет рук за ненадобностью
– они, мол, малозначимый элемент
. Но ведь ноги – ещё более малозначимый элемент
, и в большинстве кукол их вовсе не делают, а просто подразумевают под одеждой. Зачем же именно этой кукле шили ноги, да ещё так подробно – и лапти, и оборы показаны? Кстати, лапти с оборами (завязками) надевали в дорогу, а для дома и двора плели другие – повыше обычного и без обор. Думается, что эти тонкие ножки, выступающие из-под подола или виднеющиеся в разрезе понёвы, придают беззащитность и печаль этому образу. Не на досуге вышла из дома женщина с ребёнком, не во дворе на свежем воздухе посидеть – долгую дорогу прошли эти ножки, трудные заботы одолевали молодую мать. Именно такой видится Безручка русской народной сказки. И – кто знает – если дети шили кукол, чтобы воплотить в игре повседневную жизнь, то почему бы не сшить куклу, чтобы разыграть сказку, поразившую их воображение? Ничего нет невероятного в такой мысли.
А если даже предположить, что руки просто подразумеваются под шалью, то всё же эта подробность – завязанная на груди шаль – странно противоречит обычной достоверности народных образов. Вся простота устройства кукол, все обобщения и упрощения в них никогда и нигде не искажают действительность. Даже нелепые на первый взгляд куклы с куклятами, пришитыми к подолу, не нарушают этого правила – дети в них просто знак материнства, и это сразу видно и понятно, образ не воспринимается буквально и скорее вызывает в памяти известное выражение держаться за материну юбку
. Орловская кукла – не знаковая, а обычная игровая (для знаковой в ней многовато подробностей), и потому трудно представить её с руками – попробуйте-ка взять на руки младенца, а потом обвязать себя вместе с ним шалью. А если это сделал кто-то другой, то всё же не ясно, зачем. А если предположить, что это Безручка, тогда всё встаёт на свои места – и отсутствие рук, и привязанный шалью младенец, и необходимость ног, обутых для дороги.
Примечание
* Иногда отрубают не обе руки, а только одну, и сказка называет героиню Косоручкой. Отрубание руки, обеих рук, пальцев, разрубание тела на кусочки и т.п., что так часто встречается в сказках, восходит, по мнению В.Я. Проппа, к древним обрядам инициации, сопровождающимся разными испытаниями, в т.ч. и членовредительством. Иногда отрубленные части тела служат подтверждением смерти – мнимой в обрядах и настоящей в сказках.
Кельт, спасибо - слово , приляпанное к нашей тряпичной кукле, выглядит настолько нелепо, убого, и так давно меня коробит, что из - за этого и куклу эту не делала никогда. А вот Орловская Матушка - воспринимается как родное, тёплое, настоящее. Будем надеяться, что именно это имя куклы и будет дальше использоваться.
Про Безручку, видимо, так и есть - кукла по сказке (иначе необъяснимо), которая страшна так, что страшнее придумать трудно. Я не читала, но дальше-то что было?.. Когда понимаешь, КАКОВЫ могли быть традиции, верования, и устои в народе, что они могли такое сотворить, волосы дыбом становятся. Делать кукол - хорошо, но хорошо и знать - понимать, что стоит за образом.
У Безручки всё кончилось хорошо, это же сказка:) Жили они с братом душа в душу, а как брат женился, жене его захотелось командовать, а брат сестре хозяйство отдал. Вот и задумала она извести сестру наговорами - сначала коня зарезала и на сестру свалила, потом ещё что-то, а под конец зарезала собственного сына и нож под подушку сестры положила. Брат поверил жене, отвёл сестру в лес и отрубил ей руки. Шла она, шла и встретился ей царевич с охотой, полюбил безрукую красавицу, взял к себе и женился. Понадобилось ему через некоторое время уехать, а Безручка родила ему сына - по локоть руки в золоте, по колено ноги в серебре. Отправили гонца с известием, остановился он у Безручкиного брата, а его злая жена грамоту подменила и узнал царевич, что Безручка родила неизвестно что, но велел ничего не делать до своего приезда. На обратном пути грамоту опять подменили, и получилось, что царевич велел Безручку выгнать. Вот тогда - делать нечего - привязали ей младенца к груди и отправили на все четыре стороны. Идёт она по тёмному лесу, захотела пить, увидела колодец, наклонилась, а ребёнок выпал прямо в колодец. Заплакала она, закричала - рук-то нет, ребёнка не спасти. А тут старичок - лесовичок подвернулся: не плачь, говорит, бери сына. Смотрит Безручка - руки у неё выросли, как прежде (по другим пересказам руки выросли, когда ей надо было перепеленать ребёнка). Пришла Безручка к брату, он её с руками не узнал. А тут и царевич на обратном пути здесь же остановился - смотрит, вроде женщина на его жену походит, но у той рук не было. А Безручка распеленала сына, и всю избу осветило - тут правда и открылась. Все рады и счастливы, а злую жену привязали к конскому хвосту, и тот её косточки по чисту полю разметал. Сказка эта известная, есть во всех сборниках.
А вообще это ведь яркое преувеличение:) Сказки отражают древние верования и обычаи, но, конечно, не буквально. В обрядах инициации ничего не было особенно страшного, ведь никто не хотел калечить будущих охотников и защитников - нужно было лишь испытание. И мнимая смерть, чтобы юноша ясно почувствовал - он прежний умер, а взамен родился новый человек, которому не просто не к лицу детские шалости или глупости, а он просто ФИЗИЧЕСКИ НЕ МОЖЕТ ИХ СОВЕРШИТЬ, ведь того, прежнего, уже нет, он уже другой. Очень неплохая система воспитания, к слову:)
Я буквально приняла - оттого и нехорошо стало.:-)) Вообще никак не привыкну, что сказки - это всё же преувеличения; когда читаю о несправедливостях и ужасах, людской злобе, возмущаюсь так, аж из головы вылетает, что это сказка.
Инициации - это да, хорошо, для мальчишек особенно. Переходные моменты необходимы, и хорошо, когда они закрепляются и происходят осознанно, серьёзно. Но только сейчас не растят сильных волевых людей, охотников. Разве что охотников за деньгами, но это совсем другая история, и качества там нужны другие.:-(
Очень интересные описания куклы! Попробую сделать, но что то никак ее образ не приходит ко мне.
До слёз и мурашек тронул ваш пересказ забытой сказки. Спасибо вам.
Я в детстве после этой сказки плакала, даже когда узнала, что ручки у девушки выросли. Все равно очень жалко ее было. К слову, жутких сказок в нашем фольклоре не так уж и мало.
И не только у нас; белорусские сказки народные, говорят, ещё страшнее.
У японцев, оказывается, тоже есть такая сказка:)
Сказка жуть, мне ка - кто больше другие по нраву, типа . Жалейку сделала и уж очень по нраву мне, и на выставки ребята классами приходят и хоть один да захочет иметь такую. А сейчас не знаю как подступится, наверно потому что с детём, да еще название такое Безручка.
Детализация появилась сравнительно поздно, и весь облик ранних кукол очень обобщён. Именно из этого я и исходила, когда увидела в Орловской кукле противоречие - отсутствие рук (что можно объяснить слабой детализацией), но подробно проработанные ноги (что этим никак не объяснишь). И на это я обратила внимание в статье. Естественно, я задумалась о смысле этого противоречия и предложила итог своих раздумий посетителям сайта.
Как бы то ни было - конец-то у сказки хороший, и если кукла - мне кажется, надо делать. Бывают куклы, которые почти не трогают, а бывают такие, которые не сделать невозможно - значит, надо делать.
Спасибо за хорошее описание куклы, нравится нам иностранные слова лепить к месту и без, а сказки действительно до наших времен дошли переделаны и потерялся изначальный их смысл. Послушайте лекции Агранович Софья Залмановна.
Ну почему если вы не понимаете или не знаете сказки то их смысл потерян и сами они переделаны? Читать надо больше и внимательнее, вот понимание и придет. А если вам нравится лепить иностранные слова, за всех не говорите. А то взяли моду вместо я говорить мы.
Орловская кукла - это и есть героиня сказки "Безручка", так эта сказка является Орловской, в деревнях Орловской губернии сказывали печальную историю Безручки, и текст этой сказки можно встретить в сборниках сказок Орловской губернии собранные писателем И. Ф. Калинниковым. Калин ников — собиратель и исследователь народных песен и сказок, чье поэтическое и прозаическое творчество опирается на народ ную сказочную традицию Орловского края.
Евгения, спасибо за информацию.